Хард-рок! Anchang (Sex Machineguns) и Ямамото Кёдзи (ежемесячный веб-журнал) Yahoo! Japan PR-план.
Август 2006.
А - Анчан
Я - Ямамото

Он 4 раза без предупреждения не пришел на работу и мог все бросить!
Я: Анчан, я думал, что ты родился в Кагосима, но я же не прав?
А: Да, это Sex Machineguns родились там, а моя родина в Эхиме. Это такая деревня, что приходилось отправляться куда-нибудь, чтобы записаться!
Я: А, вот оно что… Поэтому и родилась “Mikan no uta”* (смеется). Так значит, группа появилась в университете в Кагосиме?
А: Именно! Когда я поступил в университет, в мою жизнь пришёл рок!
Я: Не легкая музыка, рок?
А: Да… В это время был просто бум на создание групп, и как-то спонтанно я решил попробовать себя в роке. Это, естественно, потребовало больших затрат, но все равно мы полностью обеспечили себя инструментами. У нас был и Marshal, и установка – в общем, весь комплект.
Я: Так круто! Ты так сильно увлекся!
А: Да! Но вот, я думаю, в этом был огромный минус. Как мне казалось, если я стану рок-гитаристом, я буду счастлив, но других причин у меня не было. Я считаю, что это идиотизм - заниматься роком, будучи студентом. Я не думал, что лучше будет во время учебы устроиться на работу, например. Ведь завлекать людей в клубы так утомительно, что я говорил, будто сразу же брошу рок, даже не начав толком. Но, по неосторожности, меня все-таки затянуло.
Я: Но ведь благодаря этому твоя судьба круто изменилась…
А: Да, когда ты работаешь в офисе, нельзя быть пассивным, иначе вместо тебя кто-нибудь другой станет начальником. А в роке, как говорил семпай, есть только ты, и ты сам себе начальник. Я его не понимал сначала, а потом начал тратить деньги группы.
Я: Что?! Ты, например, ездил развлекаться в Хаката** за их счет? (смеется) Это дело!
А: Нет, я без предупреждения купил компьютер. Хорошие, в то время, были ужасно дорогие, а мне он достался за 10 тысяч. А еще мы хотели усилители, поэтому я купил и их. Я был боссом, а члены группы были мне как родные. Так наш союз с роком стал еще крепче.
Я: Ого, так вот, значит, как начиналась Sex Machineguns?
А: Да, мы сначала были просто группой для университетских фестивалей, и с тех самых пор и задумывались о “Mikan no uta”, и однажды мы сыграли ее на концерте. Нам всем уже было по 20 лет, мы перепробовали много чего и в один прекрасный день спросили себя “Ну разве мы не профи?”. Это была лишняя мысль, я сейчас сказал именно то, что хотел сказать (смеется), но мы записали демо-версию и разослали в разные места. Но результат был плохой…
Я: На самом деле все оказалось не так легко?
А: Да, с нами связался только один человек из Nihon Columbia, благодаря которому у нас был всего один концерт в Токио, и то там было ужасное эхо! И мы вернулись в Кагосиму. После окончания университета я собрался уезжать в Токио и даже поговорил с членами группы, и только один сказал, что не уедет, потому что держит коров!
Я: Хха, коровы важнее рока! (смеется) Он правда так сказал?
А: Правда, я говорю его словами. Но, в конечном счете, я уехал в Токио и устроился там в самую обычную фирму, которая называлась “Оотаку”.
Я: Значит, ты стал “сарариманом”? Ну или что ты там делал?
А: Я строил чертежи различных механизмов на CAD***. И так три с половиной года. А потом я создал группу. Сначала это было просто как хобби, но, по общему мнению, было решено делать Sex Machineguns. Мы были уверены, что зажжем, даже если придет всего 30 человек. В наше время была специальная билетная норма, то есть, если на концерт пришло 30 человек, это значило, что норма выполнена и это очень хорошо. И мы были так счастливы из-за того, что, наконец, сможем выступить! (смеется)
Я: Хахаха, и пытались прославиться, хоть и были только любителями?
А: Ну, этого мы захотели чуть позже, и то затем только, чтобы оставаться на плаву. Мы обсудили, стоит ли снова делать демо-запись. У нас не было денег, и мы с окончания концертов и до самого утра записывались. Это продолжалось в течение 4 дней, и поэтому я не ходил на работу. Ко мне домой пришел менеджер, он спросил, что случилось, ведь все волновались. А я ответил, что увольняюсь.
Я: Прямо как в сериале… А ты, наверное, часто думаешь, что не должен был этого говорить…
А: Есть немного… Меня ценили на работе, говорили, что еще 3 года, и я смогу получать пенсию, уговаривали дождаться премии. Хорошая фирма была…И, после длительных уговоров, я все-таки остался на полгода, пока группа окончательно не сформировалась.

Он дебютировал благодаря женской любви и ласке!
Я: Ты говоришь, что это было минусом, но ведь когда человек сомневается, он взрывается, сам себе перечит. Но именно благодаря подобным противоречиям у тебя и получилось сохранить такую мощь, не так ли?
А: Да, совершенно верно. Я думаю, что нужно сохранить момент страданий… Когда на работе на меня ругалось начальство, я думал “Блин!”, но только в глубине души я верил в то, что я рокер. Честно говоря, я был очень послушным…
Я: Но такие моменты ведь отлично заряжают. Я ведь, когда был маленьким, тоже редко кому грубил. А вот когда это все накапливалось, появлялось чувство, будто играешь с оружием. В те моменты, когда энергия бьет через край и перерастает в гнев…
А: А! Прямо как у меня! Когда, например, меня отвергали девушки, я всегда психовал и говорил себе, что обязательно стану большой фигурой в роке!
Я: Ты бросил работу, как одержимый работал над Sex Machineguns, и вскоре у вас появились почитатели. Но это был примерно 1996 год, а дебютировали вы только в 98…
А: Да… В вижуал-кей ты поражаешь зрителей не только макияжем и костюмами, но еще и хорошей музыкой. В то время, если на концерт индис-группы приходило 100-200 человек, то в их числе часто бывали работники звукозаписывающих компаний. И поэтому многие группы, которые выступали одновременно, могли подписать контракты.
Я: Вот как… А кто стартовал в то же время, что и вы?
А: Дайта-кун с Siam Shade начал на два года раньше, чуть-чуть нас обогнали La'cryma Christi, Malice Mizer или Изам-кун со своей Shazna. А вот с Pierrot и Janne Da Arc мы начали одновременно.
Я: Ооо! И это только те, кто прославился!
А: Да, но мне кажется, мы немного запоздали с выходом на большую сцену. На нас приходили посмотреть разные люди, и многие говорили, что мы интересны им, но после одного важного разговора я чуть было не отказался от своей идеи. Однажды человек, под чьим крылом мы находились, сказал нам: “Вы клёвые, и на вас приходят посмотреть. Но вы играете хеви-метал. Даже если получится выпустить диск, его никто не будет покупать”. На самом деле оно так и было. Но мы сделали музыку не такой тяжелой и ответили ему: “Это не так уж и важно. Нам и не нужно больше зрителей”. Из 200-300 человек затем получится 500, а то и 1000, и тогда будет повод записать диск, и после этого спокойно можно будет заключать контракт. Мы ждали любых зрителей. И однажды мы заметили, что пришло больше 500 человек. И на следующее выступление мы продали уже 1200 билетов! И практически все пришли!
Я: Поразительно! Что ты сделал для этого? Изменил что-то?
А: Ну, знаешь, как бывает? Кто-то сказал друзьям, а они сказали своим друзьям… И к нам стало приходить все больше и больше людей, а потом они еще и со всеми обсуждали наши концерты (смеется).
Я: Хахаха! Вот оно, значит, как было. Так забавно!
А: Да, вижуал-кей та еще фигня. Это примерно как “Ты меня увидела и заразилась венерической болезнью”, а не “Ты меня увидела и залетела”.
Я: Хахаха! У тебя вообще очень профессиональная музыка. Да и лирика просто шикарная!
А: Да брось ты! У меня очень странные песни! А вообще, в наше время практически не было групп, которые выдавали очень длинные соло, поэтому, когда нас просили сделать что-то подобное, мы были просто счастливы! Heavy metal shout! Я не знаю, почему я начал именно это говорить…
Я: Для молодежи это, наверное, было абсолютно новой музыкой?
А: Не то чтобы новой… Просто о хеви-метале тогда мало что знали. У старшеклассниц, например, вообще все представления о хеви-метале поменялись! (смеется)
Я: Ахаха! Ну, вот вы стали профессионалами, и у вас в жизни произошел большой перелом. Что-нибудь изменилось?
А: Да! У нас появилась еда! А это самое важное! Ведь сразу после дебюта наши диски плохо продавались.
Я: И сколько же потребовалось, чтобы достичь этой цели?
А: 2 года. Но это было так ужасно. Мы не могли даже подрабатывать, пока записывали сингл, и все это время сидели без денег. Работники “Тошиба” дали нам работу и даже немного заплатили за представление.
Я: То есть, ты хочешь сказать, что тогда вообще не мог работать?
А: Да. И я выжил благодаря разным женщинам, которые обо мне заботились (смеется).
Я: Вау! И они тебе денег давали? Вот оно что~ (смеется). Им было жалко тебя? (смеется) И они считали, что раз ты мужчина, то тебя следует немного подкормить…
А: Но знаешь, членам группы это казалось ужасным. Когда я приходил в студию, они говорили мне, чтобы я не играл стоя, а лучше присел…
Я: Ты, наверное, сильно похудел?
А: Да! (смеется)
Цель тура по Америке – блондинки.
Я: Вот как… Но был же все-таки день, с которого все резко начало меняться?
А: Да нет, все с самого начало было не так уж драматично. Нам же с самого начала платили деньги. 65 тысяч йен. Примерно на такую сумму были проданы билеты. А в следующий раз мы уже получили 120 тысяч. И так, примерно через год, уже можно было жить без проблем. Наконец-то нас не так сильно стали заботить цены на еду.
Я: А было такое, что вы просили продавцов в Гюдон-я дать вам еды?
А: Да, и такое было. Когда мы шли выпить, то всегда думали, кто же будет платить. Если какой-нибудь великий человек это все-таки делал, то потом все ему по сколько-нибудь отдавали. И жадин среди нас не было. Но если нам казалось, что в этом баре дорого, то мы были осторожны. Да, конечно, у нас были и карточки, да и наличкой немного было, но вот… Как бы так… Такое странное чувство. Но, в конце концов, мы же играли хеви-метал, у нас и не должно было быть денег (смеется).
Я: Хахаха! Я тебя прекрасно понимаю! Но когда вы были на вершине славы, вы распались. Почему?
А: На самом деле мы немного устали…
Я: От чего?
А: От жизни рок-группы. Если музыкант занят только музыкой, это хорошо, но кроме этого приходится много болтать и вообще казаться интересным. Ведь ты не можешь прийти на радио и молчать? Да и на различных шоу тоже нужно зажигать, передавать людям свою энергию. Примерно так “Это SEX MACHINEGUNS!!!!”. Во всяком случае, для некоторых это было действительно проблемой.
Я: Но потом, примерно через год, вы снова воссоединились. Что-нибудь за это время поменялось?
А: Все. Нет смысла ничего скрывать, поэтому буду честен. Сначала собирались абсолютно бесполезные музыканты, да я и сам таким был. Если к нам присоединялся настоящий профи, то он не мог один тянуть группу.
Я: Почему?
А: Ну, например, у нас нет вокалиста, и мы его ищем, а когда находим, даем посмотреть тексты песен, скажем, “Mikan no uta”. И хорошие вокалисты говорили нам “О, я бы хотел это спеть…”. А профессиональные гитаристы утверждали, что у нас клёвая музыка и они хотели бы ее сыграть. Но даже если они так не говорили, я все равно был крут. Если ты всего лишь новичок, это тоже неплохо, не надо сдаваться, а надо собирать группу. Это называется “группа из спортивного зала”, в которых обычно говорят: “Не можешь играть, так хотя бы головой тряси!”. Нет, это, конечно, круто, когда ты играешь хорошо, но старшеклассницам ты уже кажешься клёвым, если можешь взять аккорды от G до Em, не так ли? И даже если ты дерьмово играешь, то на концерте все равно не проиграешь.
Я: Вот как… И ты, Анчан, как лидер всех тянул?
А: Да. Кстати, у членов группы, которые собрались уже после воссоединения, был специальный экзамен. Только я им ничего не говорил.
Я: Ничего не говоря, ты давал им какие-то поручения и проверял их способности?
А: Да. Даже если в записи виделся какой-то прогресс, я все равно ничего им не говорил. Но если кто-нибудь один говорил, что мы смогли, то мне было понятно, что все немного выросли. Мы записывали табулатуру, и это было так удобно, ведь мы были под впечатлением. Ведь я, когда сам что-нибудь придумывал, если честно, не мог этого запомнить. Я спрашивал “Это B? Может лучше переделать на E?”, а мне говорили, что это и так Е.
Я: Но все-таки, вы еще раз разошлись?
А: Да. Эти ребята на все забили и утратили свое мастерство. Хотя подожди. Я хотел сделать еще раз то, что хотел делать. Ну и поэтому я начал сольную карьеру. Когда я только начинал, во мне было столько противоречий, мне даже казалось, что я не получу от этого никакого удовольствия.
Я: А что по поводу тура заграницей?
А: Да, я думал об этом. В идеале, я хотел тур по Америке с SEX MACHINEGUNS или в составе другой группы. А все ради золотоволосых девушек (смеется).
Я: Ну и долларов немного заработать?
А: Ну конечно (смеется).
Я: Значит, самой главной целью была Америка? Но не только нам записываться, но и концерты давать?
А: Да. Но все равно, ты заранее выбираешь место, где сможешь записать по-настоящему хорошую песню. Чтобы песня получилась хорошей, всегда нужно думать, где ты хочешь ее записать и какие чувства хочешь передать с ее помощью.
Я: Вот как… Но в Японии тоже есть люди, которые используют похожую технику, чтобы хорошо выступить на ближайшем концерте.
А: Я это только поддерживаю (смеется). Я ведь дерьмово играю на гитаре.
Я: Ой, ну ты и кокетка (смеется). Стань лучшим в японском хеви-метале и хард-роке! Спасибо за сегодня.

* Кто еще не знает, в Эхиме очень много садов с мандариновыми деревьями, что и делает мандарин символом этой префектуры.
**Хаката - тогровая часть города Фукуока, который считается одним из самых лучших городов в мире для шоппинга
***Система автоматизированного проектирования

Перевод: Миллер.
Бета: Конзен
Интервью переведено специально для panchan

2009